Поиск документов

Настоящее заявление посвящено мерам общего характера, в нем подробно обсуждаются доводы заявителей по конкретным делам, учитывая, что указанные доводы касаются ряда важных вопросов, обозначенных Комитетом Министров в ходе контроля над исполнением постановлений в группе дел Хашиева, в частности, вопросов доступа потерпевших к материалам дела и индивидуальной ответственности. Нахождение удовлетворительного решения указанных проблем, зависит, среди прочего, от успешного функционирования процедуры, предусмотренной статьей 125 УПК, так как в большинстве дел в группе Хашиева указанная процедура является единственным доступным механизмом судебного рассмотрения жалоб на недостатки расследования, которые были выявлены Европейским Судом.

Решение о приемлемости. Суд вновь заявляет, что утверждения о жестоком обращении должны подкрепляться соответствующими доказательствами. Для оценки этих доказательств суд принял стандарт доказательства «выше разумного сомнения», но добавил, что такое доказательство может проистекать из совокупности достаточно твердых, четких и согласующихся выводов или подобных же неоспоримых допущений факт.

Суд указывает на то, что процессуально обязательство призывало проводить следствие по жалобе заявителя о жестоком обращении, как только она подняла этот вопрос перед компетентными властями, т.е. перед прокуратурой или вышестоящими органами милиции. Ее запросы на проведение следствия были поданы в течение одного месяца после инцидента и содержали подробное изложение событий, в прямой форме указывали на определенные лица и сопровождались медицинским заключением, подтверждающим ее историю. Однако никакого следствия не последовало. По этим причинам оно не может быть названо эффективным следствием.

Суд считает, что для обеспечения справедливости суда, Президиум не мог разрешать дело заявителя в его отсутствие и отсутствие его адвоката. Если бы они присутствовали, то у них была бы возможность выступить и прокомментировать протест заместителя председателя Верховного суда и выступление прокурора. В свете вышеизложенных соображений Суд считает, что разбирательство Президиумом Московского городского суда не соответствовало требованиям справедливости. Поэтому имело место нарушение статьи 6 § 1 в совокупности со статьей 6 § 3 (c) Конвенции. 

Решение о приемлемости. Суд большинством голосов провозглашает жалобу заявителя по ст 6 приемлемой, не предрешая результатов рассмотрения по существу. Также Суд провозглашает остальные жалобы заявителя неприемлемыми.

Решение о приемлемости. Суд отмечает, что данные оговорки относятся именно к положениям Уголовного процессуального кодекса 1960 года, в соответствии с которыми лицо могло быть заключено под стражу по постановлению следователя, и решение суда не требовалось. Данный кодекс в 2002 года был заменен новым УПК, который предписывает необходимость судебного решения о заключении под стражу, следовательно, кодекс 1960 года утратил силу на тот момент.  Жалоба заявителя в соответствии со статьей 5.3 направлена не против отсутствия решения суда как такового, а против того факта, что ни он, ни его защитник не присутствовали на судебном заседании. В свете представленных сторонами доводов Суд считает, что жалоба, поданная заявителем в соответствии со статьей 5.3 в части его содержания под стражей после 1 февраля 2003 года затрагивает сложные вопросы факта и права по Конвенции, разрешение которых требует рассмотрения дела по существу.

Решение о приемлемости. Заявитель указал, что являлся единственным владельцем фермы «Луч», и что остальные пятеро упомянутых фермеров были наемными работниками фермерского хозяйства. В результате производства, инициированного прокурором, после окончания установленного трехлетнего срока давности, заявитель был лишен земли, без какого бы то ни было возмещения, после того как законно владел этой землею и успешно ее возделывал в течение не менее пяти лет, применяя агрономические методы культивации, направленные на улучшение качества этой земли. Заявитель утверждал, что подобное вмешательство нарушило требование соблюдать справедливое равновесие между частным и общественным интересами, и наложило на него непомерное бремя.